Кое-что про группы смерти и информационную гигиену 3

[tengu_crow]

Я понимаю, что большинство (не исключая меня любимого) уже тошнит от этой темы, однако всплывают настолько интересные подробности, что не могу не.

Что меня радует в этом всем, так это то, что тема поворачивает от городской мифологии к чистоплотности современной журналистики - и к тому насколько грязными методами делаются сейчас сенсации. В частности прекрасно то, что либеральный оплот ака Новая Газета не гнушается запугиванием свидетелей страшным ФСБ и статьями.

https://lenta.ru/articles/2016/05/20/moremonolof/

После этого со мной на связь вышла редактор студии «Новая ТВ» Наталья Соколова. Она позвонила на указанный мной номер, на самом деле принадлежащий корреспонденту «Ленты.ру». В процессе разговора (все записи разговоров Натальи Соколовой и Моря Китов есть в распоряжении «Ленты.ру») она заявила, что «Новая газета» постоянно сотрудничает со следствием, а мне будут обеспечены защита и адвокат.

Соколова также утверждала, что редакция «Новой газеты» владеет некими эксклюзивными данными, раскрывающими «ужасающие подробности». На самом деле в эти материалы («Море Китов» продемонстрировал их корреспонденту «Ленты.ру») входили переписки со мной, которые не имеют никакой уникальности.

После третьего звонка я сообщил Соколовой, что корреспонденты «Ленты.ру» якобы везут меня в редакцию на микроавтобусе РАФ, на что та посоветовала мне прыгать из машины или требовать немедленно остановиться, иначе она объявит о похищении. При этом она утверждала, что моя жизнь и безопасность гарантируются только общением с «Новой газетой». «Если хочешь без срока, то нужно говорить с нами. Они («Лента.ру» — прим. «Ленты.ру») не ведут следствие и не сотрудничают с ним, а мы сотрудничаем», — утверждает Соколова.

...

По словам Соколовой, история с f57 может привести к «введению интернета по паспортам», но она выступает за свободный доступ в сеть, чтобы не сидеть через Tor. В отличие от «Ленты.ру», которая берет у собеседников интервью, «Новая Газета» была настроена на добровольное согласие для съемки признательных показаний на камеру с документом, удостоверяющим личность. Так называемое «сотрудничество со следствием» Соколова считала куда более важным, чем «комментарии журналистам», поэтому она уговаривала меня приехать в редакцию для срочной встречи, но я настоял на том, чтобы остаться «дома».

Тогда Соколова заботливо предупредила, чтобы я не убегал при появлении ФСБ, поскольку их предыдущий визит к Филиппу Лису закончился весьма печально. Успокаивала новость о том, что до больницы новоявленного участника ОПГ довезли в сознании и простреленную бедренную артерию уже оперативно зашивают. Однако телефон Лиса изъят ФСБ, а в больницу никого не пускают.

Еще раз повторюсь.

1. Что произошло в реальности?
2. Что об этом написали в СМИ?
3. Как к этому отнеслись трансляторы и потребители информации?

Comments

[scarletinblue.livejournal.com]

я, вроде, на этом внимание (не мое) не акцентировала, но 5 лет назад я решила, что журналистика не про меня, когда поняла, что не могу "делать новости" про детские самоубийства. не было никаких сект, никаких сообществ тогда. просто у нас за месяц или около того в разных районах дети разного пола и возраста прыгнули из окон. в основном из окон квартир. один мальчик, шестиклассник, прыгнул из окна школы. меня отправили написать про это. я простояла под окнами школы два часа, сфотографировала цветы и свечи на тротуаре и вернулась в редакцию. мне отвесили люлей на букву п за то, что я ни с кем не поговорила. а я просто не знала, как можно подходить с какими-то вопросами к учителям, просить телефоны родителей. КАК? я до сих пор не знаю. я тогда вывела материал как-то на звонках омбундсмену (или как там его?) и психологам. аналитика, эксперты, бла-бла. продолжение материала писала уже спецкор, не я. милая такая барышня, считалось, что она добрая такая. говорит вкрадчиво, в глаза смотрит. и она знала как надо задавать вопросы. а я до сих пор не понимаю. она тогда написала, про страницы друзей в соцсетях, которые "недоумевают и скорбят", о матери, которая "не может найти слов".
через три недели я уволилась.

зато я успела взять интервью у Эдуарда Хиля меньше, чем за год до его смерти. про музыку, не про самоубийц само собой.